Казань в огне. Из истории казанских пожаров и пожарной службы

Огненные нашествия в Казани в XVI-XVIII веках

С давних времён пожары для Казани были одним из самых страшных бедствий. Свидетельства очевидцев, труды историков рассказывают о настоящих огненных нашествиях, постигших наш город. С 1595 года по 1842 столица горела 12 раз, были уничтожены монастыри, церкви, приходы, гостиный двор, казённые и общественные здания, дома дворян и бедноты. Не случайно вплоть до XVII века пожар в Казани считался большим, если огнём уничтожалось более тысячи дворов. Если же сгорало 100-200 домов, то о таком пожаре даже не говорили.

Приведём выдержки из краткой истории города Казани из сочинения историка-краеведа Михаила Рыбушкина, Казань, 1849 год: «…Постигшие Казань пожарные случаи в 1595, 1672, 1694, 1742, 1749, 1757, 1774, 1815 и 1842 годах, выключая небольшие и по величине города незаметные опустошения, которые к несчастью жителей, бывали здесь очень часто.

Пожар в 1595 году, случившийся на 23 число июня месяца, начался близ церкви Николая Тульского, в доме жителя Онучина. Во время этого несчастья выгорела вся лучшая часть города около нынешнего девичьего монастыря Казанской Божьей Матери, равно как и все лучшие крепостные здания.

Во второй пожар, в 1672 году, опустошена лучшая часть города также по близости к Кремлю. Во время этого несчастья разбились многие колокола на соборной колокольне, из которых присланным из Москвы мастером перелиты новые: 1) большой, литой еще при Митрополите Матвее, 2) воскресный, жалованный Царем Иоанном Васильевичем, 3) литейный, сделанный при Митрполите Гермогене, 4) повседневный, жалованный Царём Иоанном Васильевичем.

Третий пожар, в 1684 году, начался около Свияжского подворья, что близ церкви Покрова Пресвятой Богородицы. В это время погорели: монастырь во имя Казанской Божьей Матери, город деревянный до проломных ворот, слободы: Засыпкина, Красная и Федоровская с монастырем, что на старом городище, строения от улицы Проломной по самый Булак, и простираясь до озера Кабана, огонь на берегу его, истребил многие здания, а в том числе церковь Бориса и Глеба. Потерпели также не малое повреждение Спасская башня, Дмитриевские крепостные ворота и Спасо-Преображенский монастырь.

Четвёртый пожар, 1742 года, случился на 3 число августа во втором часу по полуночи. Он начался в приходе Петра и Павла, что близ дома Семинарии; тогда истреблены: в каменном городе дом Архиерейский, тёплая и холодная соборная церкви (мощи Гурия Чудотворца вынесены были за Булак). Вне Кремля, монастыри Иоанновский, Казанской Божьей Матери, Семинария, церкви с их приходами: Петропавловская, Покровская, Воздвиженская, Николая Тульского, Евдокиинская, Пятницкая, Иоакима и Анны, Алексея Человека Божия и гостиный двор со всеми пристройками.

Пятый пожар, 1749 года, начался в слободе Татарской. Тогда погорело в Кремле: соборная церковь с колокольней, с которой колокола упали, дом Архирейский, монастыри Спасский и Троицкий, церковь Нерукотворного образа на воротах Спасской башни, Введенская, дома: Губернаторкий, Комендантский, Архирейский двор, здания Губернской Канцелярии с архивом. За Кремлем: церкви Алексея Человека Божьего, Петра и Павла, дом Семинарии, церковь Воскресения Христова, приход Пятницкий по девичий монастырь и по Воздвиженскую церковь, за Булаком и по правую сторону протока церкви: Богоявления, Вознесения, Николая (Вышнякова), Николая (Низскаго), Николая (Ляпунова) и при ней девичий монастырь Иоакима и Анны, Бориса и Глеба, Ярославских Чудотворцев, Успения Пресв. Богородицы и при ней девичий монастырь, Ильи Пророка, Владимирской Божьей матери, Московских Чудотворцев, Чудотворца Варлаама, Тихвинской Богоматери и Св. Троицы. Сверх того, все мосты через Булак в приход Ярославских Чудотворцев все дома, объятые водой, по случаю сильного разлива рек Волги и Казанки. Это несчастье было причиной гибели множества людей, судов и плотов, дровяного и строительного леса.

Пожар 3 сентября 1815 года

Пожар в 1815 году, сентября 3 дня, предвестником которого ещё недели за три был густой, носившийся в воздухе дым, происходивший от горевших в окрестностях сёл и лесов, начался в Ямской слободе, у Варламовой церкви, в 8 часов утра, и после продолжавшейся около трёх месяцев суши мгновенно так сильно распространился, что менее нежели в двенадцать часов истреблены пламенем: все здания в Кремле; Кафедральный Благовещенский Собор, с колокольни которого упали колокола; Спасский монастырь и все при нём кельи; церковь Киприана и Устины; все судебные места с главными архивами в которых содержались весьма важные для истории города бумаги; Духовная Консистория и дом Архиерейский; литейный пушечный двор с артиллерийским арсеналом, многие соборы, приходские церкви, монастыри, казённые здания и улицы. Погорело всего 166 улиц с переулками, 810 надворных строений, 1179 домов, в том числе 158 каменных. До 1842 года Казань не видала подобного несчастья. Огонь был столь силён, что в одно мгновение пламя обнимало до пяти и более домов. Около суток продолжалось гибельное опустошение. Не находя в городе спасения, жители выбирались на Арское поле, которое, было занято имуществом, представляло вид какого-то лагеря. Близ Кремля и по разным частям города лежало множество обгоревших трупов.

Пожар 24 августа 1842 года

Пожар, постигший Казань 24 августа 1842 года, превосходит все минувшие бедствия. Вот как описывали свидетели этот ужасный случай. «1815 год повторился, и вот вместо прекрасных улиц и огромных зданий, вместо всего, что составляло богатство и красоту города, видны одни дымящиеся развалины.

24 августа, в 10 часу утра, вспыхнул пожар в надворном строении купеческого дома на Проломной улице. Поддерживаемый сильным ветром, огонь нашёл богатую пищу в тесно выстроенных сараях и службах, и не смотря на все усилия прибывшей в самом начале пожарной команды, быстро перешёл к главному корпусу. Ветер раздувал пламя с неимоверной силой и относил горящие головни на огромные расстояния по направлению к центру города. Когда вспыхнул дом Дворянского Собрания, а вслед за ним дом Военного Губернатора, нельзя было не предвидеть страшного бедствия. Сильный ветер обратился в совершенный ураган, и не только распространял пожар во все стороны, но и перебрасывал огонь вдруг в разные части города на весьма отдаленные расстояния.

Торжествуя над всеми человеческими усилиями, пожар распространялся так быстро, что в полдень все главные улицы были обняты пламенем. Обыкновенные к тушению пожаров способы не могли произвести никакого действия. Спасти дома было невозможно, едва успевали выносить необходимейшее. Улицы и городские площади не представляли никакого спасения для вынесенных из домов пожитков, и только за градом можно было считать их безопасными. Туда бросались все, и скоро прикосновенные к городу луга, Арское поле и берега Казанки, были загромождены пожитками, мебелью, всем городским имуществом. Необходимые же в подобном случае меры, принятые Начальством, сохранили порядок, и нигде не было слышно о расхищении и грабеже. Страсти и пороки человека умолкали пред общим бедствием, пред этою страшною картиною общего разорения. Пожар, управляемый бурей, расширялся во все стороны. Ужасный вихрь взметал раскалённый песок и уголья и крутил ими в воздухе. На площадях и на улицах, захваченных пожаром, невозможно было стоять. Пламя охватило все здания, окружавшие Губернаторский дом, и уже грозило прекрасному зданию Университета и огромному гостиному двору, двум крайним пределам лучшей городской улицы Воскресенской. Жар был до того силен, что торцевые мостовые прогорали до основания. Вся улица представлялась огненным потоком.

Наступившая ночь только усилила бедствие. Часу в восьмом запылал гостиный двор, загорелись низменные части города за Булаком, Лядская и смежные с нею улицы. Казань утонула в море огня, в туманах смрада и дыма. Над этой огненной бездной висело раскалённое небо. Тут уже не было слышно человеческого голоса: только свист раздуваемого ветром пламени, шум бури и по временам треск рухнувших строений и колоколен. Ветер был так силен, что заносил головни за город. За Казанкой верстах в семи и в десяти загорались стога сена и целые деревни. К счастью, около двух часов утра, ветер ослабел и тогда только можно было положить преграду огню и не допустить его до зданий Университета (они охраняемы были своим Начальством под распоряжением господина Попечителя Тайного Советника М.Н. Мусина-Пушкина. Студенты суть первые защитники Университета. Об усердии их доведено было до сведения Государя Императора) с одной стороны, с другой до казённых винных магазинов, Коммисариата и Родионовского института. К утру пожар прекратился, и взошедшее солнце осветило необозримое пепелище.

Бедствие и потери неисчислимы: сгорело 1309 домов и 9 церквей. Пожар истребил большую и лучшую часть города, где сосредотачивались главные казённые и общественные здания, цветущая промышленность и дома дворянства. Квартал, прилежащий к реке Казанке, населён был недостаточными чиновниками и бедными жителями, которые лишились теперь всякого средства к существованию. Купеческая часть выгорела почти вся. Потери гостиного двора заключены в миллион. К счастью, огонь не дошёл до самых бедных частей города, составляющих Татарскую, Ямскую и Адмиралтейскую слободы.

О таком горестном для Казани событии, со стороны местного Губернского Начальства, немедленно донесено было Государю Императору, а между тем от Военного Губернатора С.П. Шипова, в предосторожность от подобных случаев, последовало два объявления. Первое от 30 августа следующего содержания: «Во время бывших в Казани пожаров некоторые подозрительные люди взяты и представлены в Полицию. Почитая нужным употребить все средства к открытию, не происходят ли таковые несчастные случаи от поджигательства, Военный Губернатор учредил особую для сего следственную Комиссию, под представительством генерал-Майора Мандрыки. Объявляя о сём, господин Военный Губернатор приглашал всех благомыслящих жителей города оказать всё, зависящее от них, содействие означенной Комиссии, доставлением ей тех сведений, кои могут быть полезны к успеху сего дела. Второе объявление заключало в себе благородность тем из домовладельцев, которые оказали пособие погоревшим от пожара жителям принятием их в свои дома и доставлением им пищи, а вместе с тем и вынужденное обстоятельствами угрожение донести высшему Правительству о тех из жителей, которые, пользуясь несчастием Казани, возвышали цены на квартиры или отдавали их за непомерные цены».

Пожары со второй половины XIX века

К началу 1860-х годов Казань была по преимуществу деревянным городом: из 3332 строений 2811 были деревянными. Поэтому пожары в ней, как правило, имели катастрофический характер.

Так, в огне пожара 1859 года сгорело более 600 частных домов, церковь, две мечети, 7 питейных домов и трактирных заведений, полковой двор и другие постройки.

В 1860 году сгорели многие здания в Адмиралтейской слободе, полностью сгорел казанский театр.

В 1871 году истреблено пламенем 67 домов со всеми надворными постройками, из них 9 каменных, Екатерининская церковь, мусульманский детский приют. Во время пожара 1898 года было уничтожено более 300 дворов, пострадало более 1000 семейств.

Возникновение первой пожарной команды в Казанской губернии

Пожарная охрана России имеет богатую историю, уходящую вглубь веков. С появлением первых поселений, развитием городов всё чаще вспыхивали в них пожары. Виной тому были преимущественно деревянная застройка городов и деревень и несовершенство пожарной охраны — как в техническом, так и в организационном отношениях.

В 1825 году организована первая пожарная команда в Казанской губернии. Комплектовались эти команды до 1873 года солдатами нестроевой службы, а затем по вольному найму на договорных условиях. С появлением пожарных команд было введено постоянное дежурство в виде объезда города, при тушении стали использоваться механизированные водоливные трубы.

Объезжие могли наказывать горожан за нарушения правил обращения с огнём. Всем крестьянам предписывалось иметь несколько крюков, три-четыре лестницы на крышах. Около печных труб и у ворот домов в летнее время надлежало ставить чаны с водой. Пожарные инструменты закреплялись за каждым жителем. О пожаре извещал звон колоколов. Вес некоторых из них достигал 89 тонн, их звон слышало все население Казани.

Для заведования пожарным обозом и соблюдением мер пожарной безопасности в городе вводилась должность брандмейстера, в обязанности которого входило заведование пожарным обозом, руководство тушением пожаров, на которых он присутствовал лично, а также контроль за соблюдением горожанами мер пожарной безопасности.

В пожарной части города, которая как одно из подразделений входила в состав полицейской части и непосредственно подчинялась казанскому полицмейстеру. Казань была поделена на 5 участков, по которым были распределены пожарные служащие.

Конный обоз

Конный обоз пожарных обычно состоял из пяти-шести телег: конно-бочечные ходы (одна или две бочки с водой), трубо-бочечный ход (бочка с водой и ручной насос-труба) несколько линейных ходов, перевозивших личный состав (обычно по шесть-восемь человек), и телега с командиром и инвентарём. Впереди верхом на коне во весь опор мчался вестовой, чтобы расчистить дорогу пожарному обозу и громкими звуками трубы известить людей о грозящей беде. Движение сопровождалось непрерывным звоном рынды, подвешенной на дышлах, и бряканьем медных украшений на сбруях лошадей. Стук и грохот повозок на железных колесах стоял невообразимый, в домах дребезжали стекла, шкафы с посудой ходили ходуном. Потом колёса стали делать из дерева, и пожарный кортеж уже не вызывал такого переполоха. Однако, сила такого подразделения была невысокой из-за небольшого запаса воды (500-600 литров) и невысокой скорости. Пока такой обоз доезжал до места пожара, там уже могла гореть вся улица.

Только после страшных пожаров 1840-х годов власти начинают всерьёз задумываться над улучшением противопожарной ситуации в городе.

Набатный колокол и усиленные караулы

С 1847 года в каждом учебном заведении имелся набатный колокол, при первых же его ударах нижние чины в три минуты собирались у места хранения пожарного инвентаря и тотчас отправлялись тушить пожар. Дисциплина в те годы в пожарной охране была палочной, за малейшие провинности наказывали розгами, лишали увольнения. Рабочий день длился 16 часов. Но несмотря на тяжелые условия работы, низкую зарплату в пожарной охране крепли и развивались боевые традиции.

В 1848 году в связи с частыми пожарами из числа казаков казанского гарнизона было создано специальное подразделение для разъездов по городу «в целях охранения безопасности и спокойствия жителей».

Решением казанского губернатора от 18 августа 1848 года домохозяевам вменялось в обязанность усилить караулы так, чтобы при каждых пяти домах, по взаимному согласию хозяев, непременно стояли два караульщика, причем караулы должны были обходить свои участки не только ночью, но и днем. Всего было назначено 100 человек, которые должны были в случае тревоги являться на пожар и находиться в полном распоряжении полицейских чиновников.

«Смотреть на пожар весело, а думать о нём грустно»

Редкий городской пожар обходится без множества зевак. Хорошо написал об этих зеваках Фёдор Иванович Шаляпин. Цитата из «Страниц моей жизни» Ф.И. Шаляпина:

«Любил я также пожары. Они всегда создают какую-то особенную жизнь, яркую, драматическую. Уже одно то, что люди собирались на пожар не так, как у нас в Суконной сходились мещане для решения вопросов — в какой кабак идти или кого бить, — одно это делало пожар праздником. Помню, великолепно горела на Казанке огромная мельница Шамовых, бревенчатая, в четыре или пять этажей. Огонь играл с нею, точно рыжая кошка с мышью. В воздухе летали красными птицами раскалённые листы железа с крыши, а окна губернаторского дворца на горе точно кровью налились. Бегал брандмейстер, маленький человек, весь мокрый, в чёрных ручьях пота на лице и орал:

— Качай! да качай же, черти! — и бил по затылкам всех, кто подвертывался под руку ему.

Публика не желала качать, во все стороны разбегаясь от ретивого командира. А многие прямо говорили:

— Так им и надо! пускай горят! — Застраховано! — Поди, сами и подожгли.

Почти все радовались, что горит богатый, и никто не жалел труда, превращаемого в пепел.

Смотреть на пожар весело, а думать о нём грустно».

Пожарная каланча

«Вчера пожарные городского пожарного обоза хоронили своего старейшего товарища — пожарного Владимира Тимофеевича Перминова, прослужившего в пожарной команде 40 лет. Покойному было около 70 лет, но несмотря на это он нес тяжелую службу и, имея хорошее еще зрение, дежурил на пожарной каланче. Казань он изучил до того хорошо, что при пожаре сразу определял не только улицу, где начался пожар, но и чей дом горит. Сослуживцы возложили на гроб покойного венок», — эта заметка из раздела «Хроника» «Камско-Волжской газеты» дает нам повод поговорить о пожарных каланчах (о том, какую роль играет каланча читайте в этом номере на стр…)

Скорее всего, первой специально построенной каланчой в Казани была каланча при первой полицейской части на Воскресенской улице. «Мои скитания» В.А. Гиляровского сделали ее самой знаменитой каланчой Казани. Здание первой полицейской части (там же размещалось и полицейское управление) к Первой мировой сильно обветшало. Каланча была снесена, долгое время там находилась пожарная часть №1, сейчас на ее месте физический корпус университета.

Пожарная служба в XX веке

Новая власть не менее царственных особ понимала важность противопожарной проблематики.

17 апреля 1918 года Владимир Ульянов-Ленин подписал декрет «Об организации государственных мер по борьбе с огнём», который предусматривал разработку единых пожарных норм и правил, создание аппарата государственного пожарного надзора, внедрение достижений науки в пожарное дело, строительство огнестойких сооружений, подготовку высококвалифицированных кадров. В соответствии с ленинским декретом в Казанской губернии был учрежден пожарный совет под председательством главного комиссара по делам страхования и борьбы с огнем Марка Елизарова.

Пожарная охрана совершенно изменила стиль своей службы. Стали вводить в пожарную охрану инспекторов профилактики, улучшать технику пожаротушения.

Татарстан одним из первых регионов России принял закон «О пожарной безопасности» 18 мая 1993 года. С принятием данного нормативно-правового акта и принятием мер по его реализации в Республике Татарстан наметилась устойчивая тенденция снижения количества пожаров. Пожарная охрана республики приобрела прочную и цельную правовую основу своей деятельности. Аналогичный федеральный закон был принят лишь 21 декабря 1994 года.

Наши дни

С 1 января 2005 года в республике функционируют территориальный орган МЧС России – Главное управление МЧС России по Республике Татарстан, а МЧС Татарстана сохранено в системе органов исполнительной власти республики. Таким образом, в республике была создана единая, многоуровневая, структурированная, эффективно действующая система защиты населения. Сегодня государственная противопожарная служба в Республике Татарстан — это мощное оперативное подразделение в составе МЧС России, обладающее квалифицированными кадрами, современной техникой, имеющее развитую научную и учебную базу

Второе дыхание обрели и добровольцы. В настоящее время на территории Республики Татарстан создано 1496 подразделений ДПО с общей численностью добровольцев 18 тыс. 94 человека, которые внесены в реестр добровольных пожарных и прошли обучение в подразделениях федеральной противопожарной службы. Добровольная пожарная охрана — это организованная общественная сила, располагающая материально-технической базой и опирающаяся на многочисленный общественный актив.

В наши дни система защиты населения Республики Татарстан обладает огромным опытом, современной техникой, имеет развитую научную и учебную базу. Но главное достояние — это, конечно, сами люди, работающие в пожарной охране. Целеустремлённые, талантливые и всегда нацеленные на успех.

Таким будет и поколение двадцатых годов двадцать первого века. Круглые сутки на боевом посту, невзирая на сложности и препятствия, при любых вариантах развития событий они продолжают и будут продолжать своё дело. Дело тушения пожаров и спасения жизней.

По материалам, предоставленным Центром противопожарной пропаганды и общественных связей 7 ПСО ФПС ГПС ГУ МЧС России по Республике Татарстан и сайта Всероссийского добровольного пожарного общества https://вдпо.рф, подготовила Алина ЕРМОЛАЕВА.